Интернет библиотека во славу святого Таксиля (leotaxil.ru)

«Происхождение христианского культа» Л.И. Емелях.

Нашли что - то интересное?
Сделайте отметку об этом с ссылкой на эту страницу в пару кликов, чтобы не забыть что и где:

Можно не бояться захломить многочисленными постами из книги свою стену в соц. сетях. Ведь потом из всех этих сообщений можно сделать один пост или статью, а все лишние сообщения удалить!

Предыдущая страница <<< Обновить страницу ( 3 375 ) ::: Оглавление >>> Следующая страница

Глава четвертая

ОТМИРАНИЕ РЕЛИГИОЗНОГО КУЛЬТА В СССР

ЦЕРКОВНАЯ ОБРЯДНОСТЬ ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ

          В царской России жизнь трудящихся была опутана религиозными церемониями. Рождение, вступление в брак, смерть — все важнейшие моменты жизненного пути человека церковь сопровождала своими обрядами. «Церковность действовала на людей подобно туману и угару, — писал А. М. Горький — Праздники, крестные ходы, «чудотворные» иконы, крестины, свадьбы, похороны и все, чем влияла церковь на воображение людей, чем она опьяняла разум,— все это играло гораздо более значительную роль в процессе «угашения разума», в деле борьбы с критической мыслью... чем принято думать»¹.
          Темные, безграмотные крестьяне, угнетаемые эксплуататорами, страдавшие от безысходной нищеты и испытывавшие постоянный страх за себя и за семью, не понимавшие причин социального гнета, часто шли в церковь, чтобы получить там облегчение. А. И. Герцен писал в «Дневнике»: «Сегодня здешние крестьяне, испуганные страшным летом, видя хлеб и луга погибающими от дождей, служили молебен. Печально и с какой-то торжественностью шли они в церковь... Дети, они верят, что сила молитвы... поправит погубленное свирепой случайностью — и обманутся!»
          Бессилие перед стихиями природы питало религиозность крестьян. Во время голода и эпидемий сельские жители сговаривались построить «обетную» церковь для избавления от бедствий. Люди шли в лес, рубили бревна, приносили их на себе на место и всем миром выстраивали церковь в один день. По данным   отчета   Санкт-Петербургской   епархии   за

¹ М. Горький. Собр. соч., т. 25. М., 1953, стр. 353.

169

1885 год, из всех крестных ходов 45 процентов устраивалось по случаю падежа скота, 23 процента — по поводу холеры, 8 процентов — сибирской язвы, 2 процента—по случаю повальных болезней, 17 процентов— от пожаров, 3 процента — от неурожая, 2 процента— от градобития.
          С. М. Киров писал, что «помещик заведовал религиозными верованиями крепостных своих, создавая для них религиозный культ и формы его отправления». Церковные обряды были выгодны помещикам и капиталистам, так как освящали все их мерзости, насилия и гнусности, провозглашали классовый гнет божественным установлением. Они запугивали людей невидимыми небесными силами и заставляли безропотно нести бремя страданий, причиняемых земными силами. Христианство внушало с помощью «учения» о всеобщей греховности необходимость страдать за будущее счастье в небесном раю. Если человек верит, что он грешник, что страдание очищает его, то он будет на земле терпеть нужду за то, чтобы в небесах найти счастье и покой.
          Подлинная цель христианских обрядов состояла в воспитании народных масс в смирении и покорности. Таинство священства возвеличивало духовенство, миропомазание — царскую власть, покаяние использовалось для полицейского сыска и шпионажа, бракосочетание— для освящения рабства женщины. «Святые таинства» способствовали разделению людей, насаждали фанатизм и религиозную нетерпимость. В христианском культе существовали даже молитвы на очищение храма, если в нем во время совершения таинств оказывался иноверец: «Молитва аще пес вскочит в церковь или иноверец»...
          Реакционная сущность религии и ее обрядов вызывала в России протест против них еще задолго до того, как трудящиеся нашей Родины добыли себе свободу и появилась возможность открыто разоблачать церковь. Передовые, чуткие к страданиям народа общественно-политические деятели объясняли бессмысленность и вредность религиозных обрядов. Так, в конце XVII века в Москве возник кружок Д. Е. Тверитинова, который резко осуждал поклонение святым, иконам и кресту, критиковал таинство евхаристии, отрицал святость мощей, молитвы за умерших и мно-

170

гие другие обряды православного культа. Руководитель кружка и его последователи были арестованы. 30 ноября 1714 года был сожжен на Красной площади Фома Иванов за отрицание иконопочитания и христианских таинств. Когда его привели для покаяния к образу чудотворца Алексия в Чудовом монастыре, он бросился на образ с ножом. Перед казнью Иванов отказался принести покаяние, твердо держал над огнем свою руку с ножом и, невзирая на муки, пожираемый огнем, до последнего мгновения проповедовал против церкви.
Еще в XVII веке были не только выступления одиночек против церковных обрядов, но и более широкие попытки заменить церковные обряды народными. Вскоре после возвращения Степана Разина из персидского похода казаки обратились к нему с просьбой содействовать восстановлению недавно сгоревших в Черкасске церквей. «На что церкви? К чему попы?— сказал Разин. — Венчать, что ли? Да не все ли равно, — станьте в паре подле дерева, да попляшите вокруг него, — вот и повенчались».
Во время восстания Емельяна Пугачева уральские рабочие отказались от церковного крещения, заменив его особой клятвой «бить помещиков». Мать должна была приносить новорожденного ребенка к пугачевскому полковнику, и тот его спрашивал, причем отвечала, конечно, мать:

— Цураешься ли барина и всех его дел?
— Цураюсь.
— Будешь ли бить помещиков?
— Буду.
— Целуй саблю и пистолет.

Борьба против церковного культа принимала особенно острые формы, потому что в царской России народные массы обязаны были исполнять религиозные обряды под угрозой жестоких наказаний. Церковь проклинала тех, кто отрицал ее таинства. За отказ от участия в таинствах людей подвергали пыткам, а нераскаявшихся жгли на медленном огне. Царский указ 1684 года объявлял государственными преступниками всех тех, кто не бывал у причастия, приказывал их «пытать с пристрастием», «бить на козле кнутом», «сжигать в срубах, а пепел развеивать». Помещики принуждали крестьян исполнять

171

церковные обряды. Так, в XVIII веке граф Румянцев предписывал своим приказчикам «говеть и причащать всех принуждать без пропуску. А ежели кто который год не будет говеть, того плетьми, а которые не причастятся, тех сечь розгами, давая по пяти тысяч раз нещадно».
          В статье «Секущее православие» А. И. Герцен описал зверскую расправу священника и чиновников над крестьянами деревни Порозово Волковысского уезда Гродненской губернии, вся вина которых состояла в том, что они не исполняли церковных обрядов. По требованию священника полиция перепорола всех до единого, забив многих насмерть. А. И. Герцен описывал, как под розгами, под угрозой смерти священник заставлял людей причащаться; он называл этого священника палачом, во Иуде предателем, заплечным иереем: «Полицейский апостол сек людей до тех пор, пока мучимый соглашался принять причастие от православного попа. Один 14-летний мальчик после 200 розог отказался от такого общения со Христом, его снова начали сечь, и тогда только, уступая страшной боли, он согласился».
          До революции в России существовали законы, которые насиловали совесть и волю людей. В. И. Ленин называл эти законы самыми несправедливыми, самыми насильственными и самыми позорными. Царское правительство превратило исполнение религиозных обрядов в государственную повинность, угрожая уклоняющимся от них штрафами, тюрьмой и ссылкой в монастыри. В «Своде законов Российской империи» говорилось: «Всякий православный христианин должен хотя бы один раз в году исповедоваться и причащаться святых тайн по обрядам православия». На духовенство была возложена обязанность наблюдать за тем, чтобы никто не уклонялся от исповеди. Лица, над которыми не были совершены установленные религиозные обряды — крещение, конфирмация и т. д., — лишались некоторых гражданских прав, например, доступа в школу. Для православных было обязательным крещение, без которого не выдавалось свидетельство о рождении (метрика).
          182-я статья «Уложения о наказаниях уголовных и исправительных» требовала подвергать аресту и тюремному заключению до 8 месяцев «изобличенных

172

в так называемом кощунстве, то есть язвительных насмешках, доказывающих явно неуважение к правилам или обрядам церкви православной и вообще христианства». 176-я статья того же «Уложения о наказаниях» гласила: «Кто в публичном месте или в собрании, более или менее многолюдном, дерзнет с умыслом порицать христианскую веру... святые таинства, подвергается лишению всех прав состояния и ссылке на каторжные работы на время от 6 до 8 лет».
          Однако, несмотря на суровые преследования и гонения за отказ совершать христианские таинства, народ нередко безучастно относился к ним, а иногда и выступал с протестами. Известный русский историк А. П. Щапов писал, что в XVI—XVIII веках народные массы часто отказывались исполнять церковные обряды. «Государю ведомо учинилось, — приводил он царский указ от 1718 года, —что многие разночинцы и посадские селяне... не токмо, что по воскресным дням, но и в великие господни праздники, никогда в церковь к службе божией не ходят и не исповедоваются». Царь «для этого указал подтвердить указом и прибить по городам и по селам и деревням печатные листы, дабы вышеописанные люди в господни праздники и воскресные дни ходили в церковь к вечерне, к заутрене, а паче к святой литургии и по вся годы исповедовались, и то надзирать в приходах самим священникам, и приказчикам, и старостам». Можно было бы привести немало документов о «хладности и невнимательности к церкви» русского народа.
          Известно много пословиц о его свободомыслии: «Молился молился, а гол как родился», «Молебен пет, а пользы нет», «Знают и чудотворцы, что мы не богомольцы». Старинная пословица показывает, что были люди, которые не верили в тайну исповеди: «Поп Сеньку обманывает, а Сенька попу правды не скажет». Крестьяне говорили: «Из одного дерева икона и лопата», «На образ взглянешь, свят не станешь», «Годится молиться, а не годится горшки покрывать», «Взял боженьку за ноженьку да об угол».
          За отказ от соблюдения православных обрядов, за «неуважительные слова» о них ежегодно подвергались наказанию сотни людей. Например, в деле о крестьянине Василии Калинине, который обвинялся

173

23 октября 1803 года в произнесении дерзких слов о церкви, говорится, что он был «допрошен и показал, что святым иконам не поклоняется, церковь божию не почитает, на исповедь и ко святому причастию не ходит». Царский суд вынес такое решение: «Наказать Калинина кнутом, вырезав ноздри и поставив штемпельные знаки, сослать в Нерчинские заводы на каторжные работы».
          В XIX веке за уклонение от исповеди чаще всего ссылали в монастыри. В 1820 году в московский Новодевичий монастырь была сослана Пелагея Иванова за непосещение исповеди в течение семи лет. Ей было предписано бесплатно работать и каждый день бить по 50 поклонов. В 1843 году казачка Донской области Марфа Аксенова не явилась на исповедь. По доносу священника ее арестовали. Дело дошло до совета министров. Министры решили: «Сверх содержания ее при производстве дела под стражей в продолжении семи месяцев, выдержать еще две недели на хлебе и воде. За неисполнение обязанностей православной веры, к которой принадлежишь, небытность на исповеди и у святого причастия предать церковному покаянию». С 1 ноября 1843 года на протяжении шести недель Аксенова совершала «публичную епитимию». По предписанию священников, она ежедневно являлась в церковь и била там по 25 земных поклонов.
          24 апреля 1871 года витебская соединенная палата уголовного и гражданского суда приговорила «к ссылке на житие в отдаленные губернии Сибири с лишением всех прав состояния» крестьянина Максима Селезнева за то, что он поносил святых, называл иконы досками, годными только горшки покрывать, не соблюдал посты, утверждал, что бог ничего не дает, если не работать.
          Профессор Московской духовной академии Е.Е. Голубинский откровенно признавал в первом томе «Истории русской церкви» (1904 г.), что «простой деревенский народ ходит „на дух"... не по действительному усердию к исполнению сего дела, как он понимает набожность, а потому, что это строго требуется начальством». В конце XIX — начале XX века во всех отчетах епископов о состоянии епархий духовенство отмечало рост религиозного индифферентизма крестьян, отказ многих из них от церковных
174
обрядов. В 1909 году один из видных деятелей большевистской партии В. Д. Бонч-Бруевич писал: «Неверие распространяется, к исповеди не идут... гражданские браки — без попа — все более и более становятся обычаем общества и народа»¹.
          После Великой Октябрьской социалистической революции религиозная обрядность стала частным делом верующих, так как в нашей стране была осуществлена подлинная свобода совести, церковь отделена от государства и школа от церкви, свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признана за всеми гражданами. Исполнение обрядов было лишено обязательности, регистрация новорожденных, заключение браков, похороны освобождены от опеки религии.
          В нашей стране постепенно начали отмирать религиозные праздники, обряды и обычаи. Так, по данным выборочного обследования, в 1913 году русский крестьянин затрачивал на религиозные обряды 407 часов в год, а в 1923 году — 112 часов. Русская крестьянка затрачивала на религиозные обряды в 1913 году 505 часов, а в 1923 году — 199 часов². В Москве в 1926 году только 24 процента от 16 363 пар, вступивших в брак, венчалось в церкви. В том же году 60,4 процента новорожденных столицы остались без крещения или обрезания. В 1926 году в Москве 40 процентов умерших погребены без религиозного обряда³. Через три года в Москве число венчаний составило всего 7 процентов от общего количества вступивших в брак⁴.
          В ходе социалистического строительства в СССР все больше трудящихся освобождалось от религиозных пережитков. За эти годы выросло новое поколение людей, над которыми в детстве не совершали никаких религиозных обрядов. Даже люди преклонного возраста отказывались от выполнения церковных обрядов. Ленинградская работница М. И. Минаева рассказывает: «Не раз я прежде ходила в Киев, на богомолье. Сотни километров пешком шагала с

¹ В. Д. Бонч-Бруевич. Избранные сочинения, т. 1. М., 1959, стр. 202.
² Сб. «СССР — страна социализма». М., 1936, стр. 65.
³ Журн. «Безбожник», 1927, № 10, стр. 4—5.
⁴ Журн. «Антирелигиозник», 1930, № 8—9, стр. 103.

175

котомкой за плечами, сухари в дороге ела, чтобы «спасти душу», но потом поняла, что все религиозные обряды только затемняли мне голову». 90-летняя ленинградская колхозница М. М. Латикова говорила: «Мне тяжело думать, что я почти 70 лет прожила в вечном страхе—попасть после смерти в ад. Сколько я молилась перед иконами, как просила святых помочь. Я рада, что хоть последние годы своей жизни живу с открытыми глазами, не веря ни в бога, ни в святых».
          Однако старое живуче, оно не уходит без борьбы. Религиозные пережитки тесно связаны с националистическими, индивидуалистическими настроениями и другими вредными пережитками прошлого, которые питают друг друга. Некоторая часть населения нашей страны еще соблюдает религиозные праздники и обряды по привычке. Так, в ряде областей их совершают 10—12 процентов опрошенного населения.
          Используя эту силу старых традиций, довлеющих еще над многими людьми, духовенство стремится как можно торжественнее совершать богослужения. В 1953 году патриарх русской православной церкви обратился со специальным посланием, в котором призывал настоятелей храмов следить за тем, чтобы у молящихся было бы религиозное настроение. Для этого не рекомендовалось сильно освещать церкви, так как «яркий и искусственный свет электричества не только не создает, но и рассеивает молитвенное настроение», «чем темнее в храме, тем ярче будет гореть в сердце молящихся внутренний божественный свет».
          В целях более сильного эмоционального воздействия на верующих введено хоровое исполнение песнопений и молитв всеми присутствующими, чего ранее не было.
          В сельских местностях особенно распространено соблюдение престольных праздников. В старину они состояли из посещения церковной службы, а затем повального пьянства. Теперь в большинстве деревень не стало церквей из-за отсутствия верующих, на богослужения в престольные праздники никто не ходит. Но по традиции эти дни отмечают обильной выпивкой.
          Многие из «престолов», приходящиеся на летнее время в разгар страды, отвлекают людей от работы,

176

подрывают дисциплину и приносят большой вред. «Престольные» праздники нередко справляются по «кольцевой системе». Отмечая «память» того или иного «святого», гуляющие переходят из одной деревни в другую. В книге очерков В. Овечкина «Районные будни» пожилая колхозница говорит: «Так совпало: нынче у нас в Речице престол, а через три дня в Подлипках. Сёла рядом. То подлипкинцы ходили к нам гулять, то наши повалили к ним в гости. Не успели опохмелиться — в Сорокине престол. А в воскресенье престол в Горенске... Да когда же оно кончится?.. Скот ревет непоенный, корма на животноводстве не подвозят. Прошлой ночью свиньи семь поросят задавили, по недогляду: свинарок на дежурстве не было. Самого председателя как кинулись искать третьего дня по всему селу — печать на какую-то бумажку приложить, так аж нынче утром нашли на мэтэфэ в силосной яме чуть тепленького».
          Религиозные обряды чужды всему строю нашей жизни. Их цель состоит в том, чтобы внушить людям ничего не предпринимать по собственному решению, а лишь по указанию церкви. Они воспитывают рабские чувства — пассивность, неверие в могущество человеческого разума и обещают несуществующее счастье за гробом.
          При социализме человек — кузнец своего счастья. Ему незачем обращаться за помощью к небожителям, он сам строит счастливую жизнь на земле. Верующий же христианин, считающий бога «царем небесным», а себя самого «рабом божьим», должен воздавать богу знаки почтения, как подданный царю. Духовенство учит, что коленопреклонение есть выражение повинности перед богом, а падение ниц — глубочайшего смирения. Все просительные, благодарственные и хвалебные молитвы, стихи, стихиры, кондаки, тропари, ирмосы, акафисты, антифоны содержат просьбы, вопли, воздыхания, стенания, слезы глубоко несчастных людей, удрученных бедами и горем.
          Сознательному человеку чуждо чувство беспомощности. Он верит в свою силу, уверен в своей победе. Молитвы же «Помилуй, господи», «Подай, господи» и тому подобные пережитки эпохи рабства унизительны для советских людей. Только человек,

177

утративший веру в возможность реального выхода из тяжелого положения, начинает мечтать о чуде, грезить, молиться.
          Вера в силу «святых таинств» — вредное заблуждение, так как она основана на ложных представлениях об окружающем мире. Через таинства церковь внушает людям мысли о ничтожестве и бессилии человека, идею о существовании сверхъестественных сил и их могуществе, возбуждает несбыточные надежды на милость этих сил. Таинства поддерживают веру в бога и ангелов, святых и чертей, учат колдовству, воспитывают людей в духе покорности, смирения и унижения.
          Религиозные обряды могут способствовать распространению заразных болезней, так как учение о «божественной благодати» предписывает лобызание «священных предметов», будто бы наделенных этой силой. В 1922 году один врач ходил по церквам, делая вид, что прикладывается к иконам. При этом незаметно кусочком чистой ваты вытирал то место на иконе, к которому верующие прикладывались губами. При исследовании кусочков ваты выяснилось, что они полны микробами всевозможных болезней.
          Во время празднования пасхи верующие целуют друг друга три раза, причем один произносит: «Христос воскрес», а другой отвечает: «Воистину воскрес». При христосовании целуются совершенно чужие люди. Всегда может случиться, что здоровый человек будет целоваться с больным, не зная о его болезни. Христосуются и с явно больными, считая грехом «брезговать» ими. Этот «поцелуйный обряд» опасен для здоровья.
          Одним из доводов о превосходстве сектантских организаций перед католической и православной церковью является утверждение их проповедников об отсутствии у них религиозных обрядов. На самом же деле сектантство лишь стремится заменить устаревшие формы культа новыми, реформированными. Руководители этих религиозных организаций повторяют, по словам В. И. Ленина, «фокус-покус поповщины: из идеи бога убирается прочь то, что исторически и житейски в ней есть (нечисть, предрассудки, освящение темноты и забитости, с одной стороны,
178
крепостничества и монархий, с другой)»¹. Всякие религиозные верования в конечном счете связаны с культовыми действиями. Так, в баптистском культе главным обрядом является крещение водой взрослых. Само название «баптисты» происходит от греческого слова «баптисо», означающего погружаю в воду, крещу водой. Крещение существует и у адвентистов седьмого дня.
          Во всех сектах обязательны молитвы. Молящиеся там часто становятся на колени, складывая руки и закатывая глаза к небу. У евангельских христиан-баптистов практикуются «вечери любви», не имеющие большого отличия от православной обедни. Эта «вечеря любви», совершаемая каждое воскресенье, сопровождается обрядом хлебопреломления. Во время молитвенного собрания на подносе разносится каравай специально испеченного хлеба и чаша разбавленного вина. Этот каравай ломают на мельчайшие кусочки. Каждый член общины съедает кусочек хлеба и запивает его глотком вина. После такого причащения все целуются друг с другом. Поцелуйный обряд является символом братства во Христе. У адвентистов перед преломлением хлеба совершается обряд «омовения ног». Верующие моют друг другу ноги в тазу в знак смирения. По разным поводам сектанты устанавливают длительные посты. Пресвитеры в общинах стали так же, как и священники, профессиональными служителями культа.
          Нет религии без обрядов, нет религиозных обрядов без приемов колдовства. Сектантские обряды так же, как православные и католические, носят колдовской характер, являются пережитком веры в добрых и злых духов, в «очистительную» силу воды и т. д.
          Сектантские обряды, утверждавшие любовь к врагам как к «братьям во Христе», отвлекали от борьбы с помещиками и капиталистами. В сектантских поучениях подлинные причины эксплуатации и истинные ее виновники подменялись всякими «бесами», «грехами». Революционный опыт трудящихся опроверг сектантские поучения о непротивлении злу насилием и всепрощении. Советские трудящиеся освобождаются от церковной и сектантской обрядности.

¹ В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 48, стр. 231.

179

Предыдущая страница <<< Обновить страницу ( 3 375 ) ::: Оглавление >>> Следующая страница

Все страницы на одном файле (откроется в новом окне)

Дополнительные материалы к главе 25:

Информация о наказаниях за насмешки о религии и т.п.

www.leotaxil.ru- Интернет библиотека во славу святого Таксиля - величайшего писателя всех времен и народов. Действительно образец литературы достойной подражания который вправе называться классикой! Не то что унылое г***о которое обычно называют классикой сейчас. А на самом деле просто попса своего времени и евангелие для атеистов.